goodruat

Просмотры: 630 Николай КРАСИЛЬНИКОВ В детстве я не любил две вещи — парикмахерскую и особенно баню. Не потому, что нужно было стричься, а потом мыться Нет, нет! Меня пугало другое: сопутствующие им неприятные переживания.

• Погода В С Александрополь
• Играть В С

Если интересно, послушайте. До пяти лет мама купала меня дома.

Что за нравы царили в тогдашних банях, можно понять из романа А. Дюма «Учитель фехтования»: «Ко мне подошел мальчик и спросил, кого я хочу взять в банщики: мальчика, мужчину или женщину. Само собой разумеется, подобный вопрос меня крайне озадачил.Когда банщик или банщица взяты, они. Dec 14, 2011 - Я придерживаюсь принципа, перенятого лет дцать назад у многих банщиков: в одной бане в один день - сначала обслуживать женщин, потом мужчин, т.к. (не в обиду никому) подсознательно женщины брезгливее мужчин и с большой подсознательной неприязнью идут в баню, в которой. Feb 3, 2016 - Но один мальчик среди 60 женщин в бане смотрелся как-то непонятно. Как думаете до какого возраста мама с собой сына может в баню брать? Надо ли это вообще делать? Вчера с дочкой поржали. Сказал, чтобы меня в следующий раз на роль мальчика в баню взяли.

Нагревала на примусе в большой кастрюле воду. Затем нагретую воду переливала в оцинкованное корыто, разбавляла её холодной — ванна готова!

Тут и начинала свирепствовать надо мной мочалка и буйная мыльная пена. Иногда было горячо, глаза щипало, но я стойко, пусть сквозь слёзы, терпел. Когда уж было совсем невмочь, визжал, и мама усмиряла свой пыл. Настоящие испытания начались гораздо позже, когда меня повели стричься. Парикмахерская находилась не близко, на Кукче. Парикмахер дядя Хаим усадил меня на высоченное кресло, повязал вокруг шеи простынку и нацелил свои усы на маму: — Как стричь баранчука, под коленку или оставить чубчик?

Мама почему-то сочувственно глянула на меня, потрепала за вихры и вздохнула: — Под коленку. Не успел я сообразить, что означает пароль под «коленку», как электрическая машинка зажужжала над моей головой, больно жаля, словно десятки ос. Реветь было стыдно, и я мужественно молчал. Наконец, машинка умолкла, и я увидел в зеркале размытую свою физиономию. Она показалась мне опухшей, а голова была совершенно лысая, как коленка. Вот тут-то и дошёл до меня смысл этого слова Только выйдя из парикмахерской, я дал настоящую волю своим слезам. Но и эту незаслуженную обиду я вскоре забыл.

Зато дома она напомнила о себе в образе соседского Гришки, когда я вышел за калитку с горбушкой намазанной яблочным джемом. Увидев меня, он прямо-таки расцвёл в щербатой улыбке. — Лысая башка, дай немного пирожка! — пропел Гришка. — А если не дам? — сказал я, спрятав горбушку за спину. — Я отпущу тебе шелбан, — ехидненько пообещал Гришка.

— Всем лысым полагаются шелбаны Он был выше меня на целый горшок и сильнее. Пришлось поделиться угощением: кому же охота получить шелбан? За это Гришка, уплетая горбушку с повидлом, дал мне умный совет: — Колька, если кто тебя станет дразнить: «Лысая башка, дай немного пирожка!», то смело отвечай: «Сорок один, ем один!» Это помогает.

Совет дружка я применил в этот же день. В детстве мне казалось, что кушать за столом одному неинтересно и не очень хочется. Вот и на этот раз, прихватив из дома ватрушку, я выбежал на улицу. Только умостился на скамейке возле арыка, а тут, словно из-под земли, появился Латип. Подходит ко мне вразвалочку, словно гусь, и тоже, как Гришка, улыбается с издёвкой: — Лысая башка, дай немного пирожка!

Сговорились они, что ли Но я вовремя вспомнил совет Гришки и громко отчеканил: — Сорок один, ем один! — и с аппетитом надкусил ватрушку, чувствуя себя в полной неуязвимости. Но не тут-то было! Латип хитро сощурился и победоносно произнёс: — Сорок восемь, половину просим!

Такого подвоха я не ожидал, и Гришка мне о нём не говорил А может, забыл или нарочно не сказал. Латип на целых два горшка выше Гришки и кулаки у него вон какие Пришлось честно поделиться ватрушкой.

Пока не отросли волосы, я старался, как можно реже, показываться на улице. Было обидно от своих же дружков слышать дразнилку по поводу лысины и получать шелбаны, когда с собой не было никаких вкусностей. С тех пор я не стригся под «коленку» и мне всегда оставляли чубчик. Всё бы дальше было хорошо, если бы не одно ещё испытание. Если интересно, послушайте. Было это ранней весной, и мама сказала: — Сынок, сейчас поедем в баню! Убери кубики Это известие сначала меня обрадовало: предстояла интересная прогулка на трамвае в город, куда меня родители брали редко, а потом огорошило Хотя я был и маленьким, но уже понимал, что мыться в женской бане среди голых тётенек, не приветствуется пацанами.

Узнают — будут хихикать, тыкать пальцем, расспрашивать, как это недавно случилось с Латипом, когда его мама брала с собой в баню. На Гришкин вопрос: «Ну-ка, расскажи, что там видел?», Латип долго пыхтел, краснел и, наконец, выдавил из себя: «Много-много лянга!» Мальчишки, что были постарше, громко загыгыкали.

Они понимали, о чём речь. Только Латип умолчал другое Об этом я узнал от того же Гришки, а тот в свою очередь от взрослых. Оказывается, банщица обругала Латипову мать, сказала: — Больше не пущу вас в баню. Парню уже надо жениться, а вы всё Эх!

С такими невесёлыми воспоминаниями я и приехал с мамой в Обуховскую баню. Почему в Обуховскую, на другой конец города, а не поближе? Накануне вечером я слышал разговор мамы с отцом. — Зачем тебе с ребёнком переться в такую даль? Могли бы помыться в бане на Чорсу, — сказал отец. — Там кругом лейки, обмылки, волосы Кислым молоком тянет Негигиенично!

— ответила мама. — Ладно, как знаешь, — махнул рукой отец. Из беседы родителей мне непонятным показалось слово «негигиенично». Что-то плохое чувствовалось в нём. И вот мы с мамой сидим на стульях в длинном плохо освещённом предбанном коридоре. Ждём своей очереди. А очередь, ой-ой, длиннющая!

Какие-то тётки, старушки, девчонки. С тазами, с банным бельём, с вениками, мочалками Резкий, громкий звонок, приглашающий мыться, слишком уж медленно продвигает очередь. А я очень не люблю ждать! Ёрзаю на месте, верчусь по сторонам. На моём лице сплошное страдание: скоро ли мы приблизимся к заветной двери, из которой изредка выходят помывшиеся счастливые тётки? Мама чувствует моё томление, гладит по спине и успокаивает: «Потерпи немного, сынок!» Моё плохое настроение замечает и девчонка чуть старше меня: большеглазая, с крупными солнечными веснушками, со смешной рыжей косичкой, конец которой затянут в худосочную «гульку».

Она сидит впереди, тоже с мамой, и исподтишка дразнит меня: высовывает язык, раздувает щёки, как мой хомячок, строит рожки Я пытаюсь не обращать на девчонку внимания, а она распыляется пуще, и я не выдерживаю, показываю ей кулак. — Кому это ты? — спрашивает меня мама. — А пусть не дразнится, — говорю я. А девчонка — вот ехидина! — как ни в чём не бывало, уже весело щебечет о чём-то со своей мамой.

Наконец, мытарство с очередью заканчивается, и для меня начинается новое испытание. Возле шкафчика, где запирается одежда, я ни в какую не хочу снимать с себя трусики: стесняюсь показаться голым! Вот-вот из глаз брызнут слёзы Мама минут пять уговаривает меня раздеться. Говорит какие-то успокаивающие слова, а я боюсь поднять даже глаза. Совсем не понимаю: кому я нужен, кроме своей мамы?

Голые тётки и девчонки проплывают мимо, будто меня и нет. Перекидываются словечками, смеются А мне кажется надо мной. Но вот возле шкафчиков никого не остаётся.

Пожилая банщица подходит к нам, о чём-то шепчется с мамой и тоже склоняется надо мной, мило воркует: — Ну, что ты, ребятёнок, боишься? Видишь, вокруг никого нет. Смело снимай трусики и ступай за мамой. Слова банщицы придают мне уверенности, я следую её совету. Прикрывая тазиком перед, я следую за мамой, и мы оказываемся в клубах пара, журчащей и плещущей воды, множества женских теней и приглушённых голосов Мама выбирает свободное местечко на бетонной скамье. Ошпаривает его из шайки кипятком, усаживает меня с тазиком и начинает мыть. И странно: я начинаю чувствовать себя здесь лучше и уютнее, чем в домашнем корыте.

И мыло — земляничное — не так больно щиплет глаза, и мочалка, кажется, мягче. А главное: никто на нас не обращает внимания Вот мама в тазик снова набрала чистой воды, окатила меня, потом принесла ещё, поставила рядом, улыбнулась: — Поплещись, а я пока схожу в парилку! — Только быстрее, — заканючил я, проводив её тоскливым взглядом.

Я не любил и дома пластмассовые лодочки, уточек и лебедей: мы не взяли их с собой, как это делают другие Куда как лучше играть в тазу с водой. Хлоп ладошкой, хлоп — ещё! Только брызги в разные стороны.

За игрой я даже не заметил, как ко мне подкралась та самая девчонка, что в коридоре строила мне рожицы. Косичка её была расплетена, и я не сразу узнал бы в ней ехидину, если бы не веснушки и большие глаза. Она молча села рядом. — Мальчик, как тебя звать? — спросила ехидина. Мне не очень-то с ней хотелось говорить.

— Коля, — пролепетал я. — А меня — Катя, — представилась девчонка. Как будто так уж мне нужно было её имя!

— А сколько тебе лет? Я растопырил на правой руке пальцы, а на левой загнул мизинчик. — Пять с половиной, — поняла моя новая знакомая. — Угадала, — сказал я. — Фи-и, тютя-растютя, — с каким-то превосходством просвистела ехидина.

— Я думала, что ты старше А я уже заканчиваю первый класс! Мне стало обидно. — Не думай, что я маленький, — сказал я, оправдываясь. — Я уже умею читать. Сам прочитал сказку «Курочка Ряба». — Ха-ха-ха, — захихикала ехидина, ткнула меня мыльным пальцем в нос и, шлёпая резиновыми тапочками по лужам, растаяла в парах.

Откуда-то сбоку послышался её захлёбывающийся голосок. — Ты представляешь, мамуля, — делилась она новостью со своей мамой. — Этот Колька уже читает, а ходит в женскую баню. Слёзы унижения душили меня, я готов был от такого позора ревмя-реветь, не говоря о том, чтобы я сделал с этой ехидиной, будь я старше и сильнее И тут возле меня выросла какая-то тень. — Мальчик, тебя обидели?

— спросила тень. Я с трудом стал поднимать голову: тень была настолько высокой, что глаза мои еле-еле достали её «макушку». Это была незнакомая тётя. Тётя-великан, тётя-Гулливер, как из сказки. Я таких высоких раньше никогда и нигде не встречал. Она улыбалась. Такая тётя никого не даст в обиду.

— Нет, — помотал я мокрым чубчиком. Но тут на счастье появилась мама. — Что случилось?

— спросила она обеспокоено. — Мне показалось, что мальчик плачет, — сказала незнакомая тётя-великан, и удалилась в сторону. Уже после бани мама мне с гордостью сказала, что тётя, которую я принял за великаншу, была знаменитая баскетболистка Рая Салимова. Таким оказался мой первый, и последний поход в женскую баню. Для тех, кто хочет сохранить Ташкент своего детства в реальности — очень хороший рассказ. Бросайте свои чистые ванны с благоухающими шампунями и кондиционерами, импортной кафельной плиткой и вперед — в эту очередь, к этим чужим обмылкам и волосам на полу и сиденье, которое надо из цинкового тазика ошпаривать кипятком, и из него же купаться; еще была такая любезность: «Потрите пожалуйста, мне спину, а я Вам потру». Начинайте мыть дома голову хозяйственным мылом, им же намыливать все тело.

После того, как я от жара даже без парилки в бане пару раз потеряла сознание, стала купаться дома. Пусть это было довольно примитивно (по теперешним временам в любом частном доме есть своя баня, душ или ванна), но перестала видеть эту общественную баню. Спасибо автору — прекрасный лекарь от ностальгии. На самом деле ностальгия — это тоска по беззаботному детству и молодости человека.

Извините за резкость, но это реальность. До десяти лет ходили по субботам в баню в Центре Луначарского. Помню эту большую комнату ожидания, кассу, предбанник и раздевалку.

Никогда никого не разглядывала. )) Заходя в помывочный зал, нужно было шустро занимать место на полках, выложенных метлахской плиткой и хватать освободившийся тазик. Пятки женщины терли о бетонный пол, вместо пемзы, я понимаю. )) Ополаскивались под общим душем, в углу зала. Ну, обмылки и волосы, куда без них. )) Первый раз, сидя в очереди, я с спросила у мамы: а в бане глубоко?

))) Думала, баня типа бассейна. Очередь хорошо посмеялась. ) Aloma Marova. Да, так тогда и было! Я часто вспоминаю как в детстве многие семьи не дождались своих отцов, мужей с фронта и нас мальчиков растили только мамы и бабушки Вот и меня мама тоже в 1945 и 46гг водила мыться в женскую баню на госпиталку, это недалеко от знаменитого кинотеатра «Узбекистан» в Ташкенте.

Ох, как многие женщины ворчали, мол: — ты куда привела такого лба мыться? И мама тащила меня в дальний угол, куда подальше, чтобы нас не было видно. Эта баня стояла на левом берегу р.

Чулия, очень грязной и вонючей речки, которая впадала в р. Салар возле трамвайной остановки «Сапёрная.» Станислав.

Цитата: Как я не упирался, доказывая что я уже большой мальчик, но моя вредная тетка потащила меня все таки в женскую баню. Помню что было очень стыдно, но в итоге, я почти тринадцатилетний мальчик, оказался в бане с тремя женщинами иситуация сложилась нереально пикантная. Пикантности начались практически с самого начала. Едва я разделся в предбаннике и оказался голым перед тремя женщинами, которые тоже не спеша снимали с себя одежду, то что отличало меня от женщин, моментально выросло в размерах и задралось вверх, показав трем женщинам что не такой я уж и маленький. Это даже, как я заметил, их немного смутило, но не надолго. Подшучивая над моим смущением, женщины улыбались и продолжали не спеша раздеваться.

Хорошо запомнилось, что когда три взрослых женщины оказались передо мной без одежды, эта штука внизу живота едва не лопнула от напряжения. Столько женских грудей и прочих прелестей сразу, да еще так близко я не видел еще никогда. Женщины тоже заметили мой горящий взгляд и явно стали меня дразнить, принимая разные пикантные позы, что бы смутить меня еще больше.

По моему им это нравилось. Но когда мы стали купаться, стало совсем невмоготу. Почему то всем хотелось меня намыливать и мыть. Такое количество женских рук на своем мальчишеском теле, вызвали у меня полный паралич всех конечностей. Я даже пошевелиться боялся.

Особенно старалась теткина подруга, одинокая тридцатипятилетняя женщина. Она так яростно меня намыливала, как будто хотела шкуру спустить. Ее пышная грудь, постоянно задевала мое тело, заставляя дрожать от непонятного возбуждения. Особенно тщательно женщина взялась намыливать эту торчащую штуковину и все что было с ней рядом.

Тут то и случилось самое пикантное. Когда женщина стала нежно смывать мыло, эта штуковина выстрелила, забрызгав ей лицо.

От неожиданности, она даже взвизгнула, напугав подруг, которые тут же подскочили посмотреть, что случилось. Ох и смеялись они когда посмотрели. Но меня больше не мучили и потихоньку мы купаться закончили, под шуточки и веселый смех. Ржали долго над забрызганной подругой, вгоняя меня в краску.

Я еще толком не понимал что случилось, но ощущения были не обычными и даже какими то сладкими. Вообщем я был бы не против, если бы еще кто то меня так помыл.

Но никто из женщин больше не рискнул и так все и закончилось, к моему разочарованию. Вот так мальчик помылся в женской бане и больше, тетка меня туда с собой не брала. До какого возраста примерно можно брать мальчиков в женскую баню? Вопрос поставлен не верно. Правильный вопрос не в том какой максимальный возраст, а кто должен его устанавливать. Устанавливать должен директор бани.

Должна висеть большая табличка 'дети старше Х не могут быть в отделении противоположного пола'. И дальше сотрудники бани за этим следят.

А посетители знают что им можно и чего можно ожидать. Иначе конфликты и недовольные неизбежны. Не нужно пытаться расчитывать на сознательность людей или воспитывать ее, коммунисты этим занимались 70 лет, закончилось плохо. История произошла не со мной, вернее даже чуть со мной, но в основном ее героинями являются мои сотрудницы. В общем решили мои коллеги расслабиться в суботу воскресение и пойти в баньку.Тем более была акция, цены низкие, давали бесплатно соки, ликеры, массажи и т.д. В общем девушки из моей фирмы пошли туда. И каково же было их удивление когда они увидели в женской бане мальчика лет 8, который игрался с машинкой в душе, но изредка уделял внимание окружающим его женским телесам Моя знакомая чувствовала себя не очень комфортно, хоть как она сказала, вроде и поводов для беспокойства не было.но как-то не по себе было.Как выяснилось позже, мальчика взяла с собой одна из женщин, объяснив это тем, что он еще маленький и самого его оставлять в мужской нельзя, и в раздевалке тоже вроде как не бросишь.

Все женщины были не против, но определенное напряжение во влажной атмосфере бани царило. Сам был в женской бане в возрасте где-то 4 лет и ничего интересного для себя тогда не нашел. До какого возраста примерно можно брать мальчиков в женскую баню? В 8 лет - это уже ребенок все очень-очень хорошо понимает и помнит.

Он вырастет и будет помнить свою голую маму. Об алгоритмах кухонных бесед. Ребёнком я посещал женскую баню.

Не в целях саморазвития, а потому что жил в неблагополучном районе. Из удобств в нашей семье был чайник.

Из него мы мылись, пили и отапливались им же. Но раз в неделю хотелось большего. Так я впервые увидел голых работниц механического завода. Художник Рубенс, видимо, мылся в той же бане и страдал теми же визуальными кошмарами. Что бы он потом ни рисовал, получались токарихи и фрезеровщицы, состоящие из бугров, оврагов, складочек и обвислостей. На изготовление каждой уходил центнер дрожжевого теста и немного волос. Прыгнув в такую, можно было утонуть.

Ещё помню горячий кран, другим концом приваренный к центру вулкана. Ручка управления имела два положения – 'Выкл.' И 'Толстая коническая струя жидкой магмы'. Каждая его капля прожигала навылет коня. Ради таза воды люди рисковали жизнью.

В единственный душ стояла очередь на год вперёд. После мытья, униженные и обожжённые, мы с мамой шли к коричневой старухе за ключом от шкафчика. На днище таза был намалёван номер, кривой как иероглиф.

Старуха внимательно его осматривала, почти нюхала. Я ждал, она поднимет голову и каркнет что-нибудь про дальнюю дорогу и множество на ней брюнетов, но всякий раз звучало только '75' или '54'. Одна женщина получила ключ, открыла шкафчик – а внутри чужая одежда худшего качества. Ей в парилке подменили таз. Голая, зарёванная, сидела потом, писала жалобу на трёх страницах, красиво заложив ногу на ногу. Старуха-ключница лично бегала к ней домой, будила мужа, рылась в шкафу, всё принесла и потом ещё дружила семьями – целая история. Сейчас такое невозможно, телефоны свели банную драматургию к смс-диалогам.

Однажды в бане погас свет. Без окон тьма получилась абсолютной. И не вошёл никто, не осветил телефоном путь к одежде. За стеной мужики заржали, свистнули, построились и вышли. А женщины стали совещаться.

Они в армии не служили и в минуту опасности полагаются на разум. Выяснилось, что темнота усиливает топографические сомнения и в ней не работают ни указательный палец, ни слова 'направо' и 'налево'. Купальщицы ползали вдоль каменных лавок, повизгивая при встречах. Наощупь всё казалось или краном с кипятком, или Минотавром, который уже, конечно, пришёл. Я точно знал где выход, но детям велели молчать, потому что не время капризничать. Потом какая-то ловкачка нащупал дверь. Крик счастья, отражённый от стен, лишь усилил общее чувство безысходности.

Проём не засветился, в раздевалке та же темень. Спасённая посоветовала всем идти прямо до стены, потом двигаться вдоль, не меняя направления. Наверное, она была математиком. Вскоре все спаслись.

Причём мочалки взяли, а тазики – никто. А это в бане главный документ. Тут в раздевалку вошёл мужчина с зажигалкой, позвал тихо – Оля! Его поймали, поцеловали, отобрали осветительный прибор. С зажигалкой опасная трагедия превратилась в смешную игру «опознай костюм». Женщины следовали за огоньком как мотыльки.

Лица у всех были таинственны и красивы. Добрая коричневая бабка открывала любые шкафчики. Дамы угадывали где чьё.

Одевались в темноте, выходили на свет с бирками в самых неожиданных местах. Больше я в женском отделении не мылся.

А про фрезеровщиц скажу – не судите по размеру ноги о человечности. Некоторые виды красоты понятны лишь когда их обнимешь. Мы с Дашей сидели на кухне, мечтали о сауне, о кабинке на две задницы, в которой так приятно пережидать межсезонье.

Погода В С Александрополь

Даша выслушала мою историю, сказала – боже мой, сколько у нас общего. С ней такое же было. Однажды к ней в баню вошёл монтёр. Достал лампочку и ну менять.

Даша тогда пережила ужас и больше в городскую баню не ходила. Я спросил осторожно, видит ли Даша какие-нибудь различия между нашими историями. Ну конечно. Я девочка, а ты мальчик.

Мой шок куда тяжелей. Он монтёр, а я голая. Я легко представил Дашу голой. Вся моя литература построена на умении воображать подобное.

Играть В С

Это мой исток, мой чернозём, сор, из которого я расту, не ведая стыда. Вскоре я забыл с чего начался разговор и каким должен быть финал. Поэтому и здесь его не будет. Всех обнимаю, до свидания. Взято отсюда.